Блудный промысел

 

Для молодой постсоветской Беларуси падение «железного занавеса» оказалось чем-то сродни лишения целомудренности. Вырвавшиеся из тоталитарных оков ее живые тела, что называется, понесло на Запад, где, как им казалось, их оценят куда более достойно. Торг специфическим товаром, естественно, требовал маскировки. Впрочем, за этим дело не стало. «Упакованные» под нянь, гувернанток, посудомоек покладистые белорусочки устремлялись в поисках райской жизни. Древнее ремесло не требовало навыков обращения с набором тамошних полотеров, миксеров и массажных насадок. Да и в глубоких языковых познаниях обретавшие новую профессию тоже не нуждались. Как писал в «Истории проституции» Иоганн Блох, явление это распространено повсюду, где вводится ограничение или стеснение свободных половых отношений. С проституцией как социальной заразой не удавалось покончить ни в античные времена, ни в средневековье, ни при капитализме. Мудрые предки не столько вели борьбу с постыдным явлением, сколько порочили его всеми способами. Известные своей нетерпимостью к блуду мусульмане, пожалуй, жестче всех реагируют на продажность тел. 

 

Правоохранители в нашей стране тоже не дают спуску дельцам, продающим «живой товар». Недавно, например, в Гродно задержали 37-летнего сутенера, завербовавшего трех проституток. Тот в соцсетях знакомился с женщинами и предлагал им заработать на интим-услугах. Кстати, блудный промысел с улиц переместился в интернет и чувствует себя там как рыба в воде. Более того, в последние лет пяток, отмечают в столичном ГУВД, самих мужчин понесло в преступный омут и уже они строчат интим-анкеты. Активизировались «ночные бабочки» и в студенческой среде. В Минске до 15 процентов проституток – студентки вузов. Это всего лишь голая статистика, констатация факта. А вот как загнать древнейшее ремесло в тупик, тут уж большой вопрос. Попытки всем миром его извести безуспешны уже потому хотя бы, что миры у нас разные, то бишь правовые поля. Торговлю женщинами, являющуюся по сути базисом оргпреступности и более выгодным промыслом нежели сбыт наркотиков и оружия, страны Евросоюза рассматривают сквозь призму своего правового пастушества. Не знаю, насколько эффективно сработала лет 20 назад узаконенная так называемая «шведская модель» в борьбе с постыдным явлением, но и французам она приглянулась, а до них норвежцам и исландцам. Решая одну из древнейших проблем человеческого общества, шведское правительство с ног на голову перевернуло представление о проституции. Платить за сексуальные услуги в Швеции запрещено, однако продавать их не возбраняется. Главное, что удалось стране с «социалистическим капитализмом», так это ловко и тесно связать законы против проституции с другими важными социальными программами. Работа социальных лифтов оказалась настолько продуктивной, что количество уличного и завозного «живого товара» всё-таки сократилось, но... Там не скрывают, что часть представителей секс-индустрии попросту ушла в подполье, выросла нелегальная проституция, а организованная преступность снова взбодрилась. Сторонники легализованного рынка сексуальных услуг ухмыляются: мол, никакими мерами это явление не закабалишь и не искоренишь. Нет готовых рецептов на этот счет. Поневоле задаешься вопросом: так древнейшая или вечная эта профессия – проституция? Ответа нет.

 

Помню, немецкие участники одного из семинаров на тему торговли людьми обращались к белорусским экспертам: подумайте, может быть, и у вас следует частично легализовать публичные дома и легкие наркотики, как это сделали, к примеру, чехи? Ну, нет, у нас такой номер не пройдет. Впрочем, у границ нет смирительных рубах на тела товарного вида. Не сшили. И тело кует блудный капитал. Пока горячо.