Слышу порой от коллег: «А вот эту газету читают от корки до корки». Неужто? Не верю в то, что к печатному изданию, упомянутому ими, в самом деле читатели проявляют столь всепоглощающий интерес. Скорее, этот фразеологизм к коллегам пристал со студенческих лет и они используют его в своей журналистской практике, даже не пытаясь трезво взглянуть на современный печатный продукт и его потребителя со смартфоном в руке.
Не верю, во-первых, потому, что сам не знаком в наши дни с такими охочими до периодики людьми, а во-вторых, зачитанных до дыр газет теперь нет. Некоторые новости, интервью, статьи, «гвозди» номера, безусловно, привлекают внимание, впрочем, как и отдельные авторы. Так было и в советском прошлом, когда нам еще со школьной скамьи внушали, что СССР – самая читающая страна в мире. Не знаю, на чем основывались тогда подобные умозаключения и каким прибором проверялся уровень читаемости текстов людьми советской формации, но подавляющее большинство им верило. Сорокастраничных «толстушек» тогда не существовало, центральная пресса в большинстве своем была «заточена» на формат А2, в отличие от районок, выходящих на четырех полосах три раза в неделю. Но каковы были тиражи! Они по сей день поражают воображение. И это несмотря на изрядную политизированность и лозунговость изданий в условиях железного занавеса. Среди них было немало рассчитанных на определенную читательскую аудиторию.
Мои родители, как и большинство советских людей, выписывали несколько изданий. Отец почитал «Литературную газету», «Известия» и журнал «Наука и жизнь». Мама – «Семья и школа». Несколько подшивок этого издания долгие годы хранилось в доме. Рука не поворачивалась сдать стопки журналов на макулатуру. Той же участи избежал в ту пору и любимый мною «Советский спорт». Со временем я переключился на «Литературку» и «Аргументы и факты». А с альманахом «День поэзии» не расставался и в армии. Мне его присылала двоюродная сестра.
Далеко не всему, что печатали тогда газеты, люди верили. Любая из публикаций того времени может навеять скуку у современного человека, поскольку советские газеты не гнались за сенсациями и жареными фактами. Ответственность журналистов перед читателями за достоверность опубликованного оставалась высокой. Последние моментально реагировали на ляпы, а коллеги, их допустившие, не прятались в кусты, находили в себе мужество извиниться за промахи. Это было нормой. Сегодня, к сожалению, в отдельных изданиях фейк (заведомо ложный информационный вброс) претендует на это место. И если молодежь еще как-то пытается перепроверять информацию, то пожилые читатели, выросшие в СССР, по привычке принимают фейк за правду.
