На прошлой неделе взволнованная знакомая рассказала, в какую беду попала ее несовершеннолетняя дочь. После школы девочка пошла в торговый центр, который находится на улице Дубко. Недалеко от здания поскользнулась, упала и порвала связки на ноге. От резкой боли не смогла встать. Позвонила матери. Целый час ребенок лежал на снегу, плакал, но никто к нему не подошел.
 
– Девочка у меня рослая, несмотря на то, что ей всего двенадцать лет, – рассказывала знакомая. – Однако это не повод, чтобы пройти мимо и не спросить, что случилось, не помочь ей добраться до скамейки. Когда я приехала, она была вся закоченевшая. Я ее взвалила на спину и потащила к машине. Обидно за то, что вместо помощи я увидела улыбки на лицах некоторых людей. А еще, как снимали нас на камеры своих телефонов, чтобы… собрать «лайки» в соцсетях.
 
В сердцах знакомая высказала в адрес гродненцев немало нелицеприятных слов. Конечно, нельзя вот так огулом всех людей обвинять в бездушии, но в последнее время всё реже приходится рассчитывать на чье-то сочувствие. В ноябре, когда выпал первый снег, а день стал короче, я чуть было не разбила себе голову, когда моя нога попала в выбоину на пешеходной дорожке. Падая, боковым зрением увидела, как от меня шарахнулся в сторону рослый молодой мужчина. А протяни он мне руку, не пришлось бы целую неделю хромать из-за разбитых коленок. Откуда такая черствость, такое равнодушие? Уверена, что корни его в воспитании, в семье. Однажды стала свидетелем, как моя бывшая учительница поучала свою дочь-студентку второго курса: «Сядешь в автобус – никому места не уступай. Ты деньги заплатила за дорогу». Да, но ведь небесплатно ехали и другие пассажиры. Может, ее деньги были золотыми? А ведь когда-то эта учительница говорила нам, что старших надо уважать, малышей не обижать… Не знаю, что чувствовала ее дочурка, когда в переполненном автобусе рядом с ней, переминаясь с ноги на ногу, стояли возрастные пассажиры. А она, отвернувшись к окну, старалась на них не обращать внимания. После этого случая я не могла смотреть на нашу школьную маму. Мне вспомнилась повесть «Собачье сердце» Михаила Булгакова, в которой доброму псу в мозг вживили клетки асоциальных людей. В результате он превратился в падшего человека по фамилии Шариков и стал чинить самые скверные дела: пытался выселить из квартиры своего благодетеля, пьянствовал, дебоширил и воровал. У меня тогда было такое чувство, что с нашей Валентиной М. творилось что-то подобное: на уроках литературы и на воспитательных часах она сеяла доброе, разумное, вечное, а в реальной жизни была каким-то монстром. Хотя, признаться, ее поведение на автостанции нисколько не поколебало во мне усвоенное с молоком матери: старших надо уважать. Не знаю, как другие, но я и сегодня, несмотря на свой бальзаковский возраст, уступаю место тем, кому оно, на мой взгляд, нужнее. А как иначе? Мы же все-таки Люди. Хотя иногда четвероногие проявляют большую «человечность», чем двуногие…
 
Когда заболела наша соседка и ее забрали в больницу, пес по кличке Граф каждый день жалобно скулил и ничего не ел. И только когда хозяйка показалась на пороге дома, он вернулся к привычной жизни. Каждый день тетя Клава беседовала с Графом. И тот понимал ее: по утрам приносил к кровати тапочки, послушно ждал, когда пойдет на прогулку, не попрошайничал и не нарушал спокойствия в доме громким лаем. Граф любил и тетю Клаву, и детей, позволяя им творить с собой немыслимое: таскать за уши, наряжать во что угодно. Он был прекрасной няней, надежным другом. И когда Графа не стало, о нем горевал весь дом. С тех пор прошло три года, но до сего дня повзрослевшие дети помнят пса, не говоря уже о взрослых. Кстати, собачья верность всегда привлекала внимание кинорежиссеров. Только советским кинематографом снято около двух десятков фильмов: «Белый Бим Черное ухо», «Ко мне, Мухтар», «Хатико: самый верный друг» и другие. Правда, в нынешнее время кинорежиссеры увлеклись бандитскими разборками, мыльными сериалами, которые ничему не учат, а только отнимают время. Но сегодня не об этом, а том, что доброта, чуткость должны быть в жизненных приоритетах, а не деньги и власть, желание пропиарить себя в социальной сети.