Этот день в нашей истории останется навсегда. Это не день трагедии или скорби. Он не отмечается широко. Это скорее дань памяти – напоминание о том ужасе, который выпал на долю народов СССР и особенно Беларуси в 1941 году. С этого дня начинается отсчет тех 1418 дней и ночей Великой Отечественной войны.
Мама рассказывала, что когда по радио прозвучал голос Левитана: «Внимание, говорит Москва. Передаем важное правительственное сообщение. Граждане и гражданки Советского Союза! Сегодня в 4 часа утра без всякого объявления войны германские вооруженные силы атаковали границы Советского Союза. Началась Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков. Наше дело правое, враг будет разбит. Победа будет за нами!», ее мать (моя бабушка) заплакала. Дед обнял ее за плечи и начал утешать. Брат матери, дядя Сережа (Сергей Николаевич Кротов), тут же побежал в военкомат и добровольцем ушел на фронт. Защищал Ленинград. На Синявских болотах был ранен и награжден орденом Красной Звезды.
Свой первый бой с фашистами отец вспоминал так: «Всё приготовил: смазал пулемет, коробки с лентами рядом поставил, окопался хорошо, и тут идут они цепью, как в кино: каски рогатые, рукава по локоть засучены. Стреляю, а они не падают – идут! Уже волосы на руках их вижу! Стреляю чуть ли не в упор – не падают! Что за черт?! Отбили, слава Богу, атаку, гляжу, а прицел у пулемета не тот: так выставил, что все пули верхом шли. Вот что значит волнение перед первым боем. Оно жизни может стоить».
А вот случай, который вспоминал друг отца полковник Алексей Ефимович Свириденко. Начал войну он в должности младшего лейтенанта: «Попал к нам в роту один украинец, огромный такой, угрюмый. Потом мне рассказали, что у него фашисты всю семью расстреляли. Начали поговаривать, что немцев раненых добивает. Я отмахивался, дескать, чего чепуху несете. В ответ: «А вы, товарищ младший лейтенант, попросите у него ножик, что он за голенищем носит, тушенку открыть». Прошу. Не дает Николай: «Это грязный нож, сейчас другой принесу». Призадумался я. А тут еще после боя вот что случилось: отошли мы на свои позиции и ждем атаки. Слышим немец раненый: то стонет, то кричит, а то и орет страшным голосом. Заполз за большой валун прямо посреди поля, никак к нему не подобраться – ни нам, ни немцам – всё поле под прицелом.
Тут украинец Николай и просит: «Разрешите, товарищ младший лейтенант, доставить гада сюда – язык будет». Заманчиво, конечно, языка добыть, но и риск немалый: «Смотри, убьют! Будешь ты как на ладони на этом поле!» «Я аккуратненько, товарищ младший лейтенант, за камушками проползу». Подумал я и разрешил. Только не добыл он языка. Через 10 минут раздался из-за валуна резкий, короткий, гортанный крик и всё смолкло. Приполз украинец и докладывает: «Не успел, товарищ младший лейтенант, умер гад!».
Хотя 22 июня – всего лишь день начала Великой Отечественной войны, но отсюда, все-таки, видна Великая Победа. Мама, когда услышала об этом известии по радио, непроизвольно подпрыгнула так, что ударилась о косяк двери и чуть сознание не потеряла. Бабушка снова плакала.
Когда я спросил отца, почему он не смотрит фильмы о войне, услышал: «Да разве всё это так было, как они показывают? Забыть об этом хочу и не могу».
Может он и имел право забыть, мы – нет.
