На тусклой, побуревшей от времени фотографии 1957 года на меня смотрит пухленькая маленькая девочка. Это – я. Мне три года и четыре месяца. Лицо круглое, как у папы. Высокий лоб, как у мамы. Круглые глаза похожи на пуговицы от пальто, мне весело. Папа поставил меня на стол, родители специально по новогоднему случаю пригласили фотографа. В комнате прохладно, на мне вельветовое платье, на голове шапочка с ушками, на ногах – валенки.
В те годы в маленьком городке Молодечно не работали ёлочные базары, люди добывали ёлки привычным способом – из ближнего леса. Привычно шагая на работу по рельсам, которые приводили его в дальнее, почти тупиковое место – железнодорожное депо, папа в предновогодний день шел в молодой лесок с другом, машинистом Леней, и выбирал ёлочку. Дома ее, холодную, запорошенную снегом, мы ставили в ведро с водой.
Со шкафа мама доставала коробку, в ней хранились ёлочные игрушки. Пластмассовая кукла превращалась в Снегурочку, мама оборачивала ее ватой, которую проклеивала крахмальным клейстером. На ветках ёлки лежат кусочки ваты, их посыпали битым стеклом от расколовшихся стеклянных игрушек. Из белой бумаги вырезались снежинки. На ёлке немного украшений, висят картонные фонарики, цветные рыбки, петушки, бумажные хлопушки и самодельные игрушки. Еще нет электрических гирлянд с яркими лампочками, шуршащего дождика из фольги, они появятся позже.
От профсоюза родители получали новогодние мешочки с конфетами, мама развешивала на нитках карамельки, ириски, орешки. В тот далекий декабрь не было мандарин, но в комнате стоял терпкий запах свежей ели, он щекотал чуткий нос. Папа выключил под потолком лампу с абажуром. На подоконнике – настольная лампа. За окном темно и тихо. На замороженном стекле играют узоры. Сижу у папы на руках, мама на стуле. Молча разглядываем, как качаются блестящие шишки, грибки, шары. Слушаю сказки про Деда Мороза, снежную королеву, засыпаю от негромкого голоса папы, завтра попрошу шоколадную конфету в серебристом фантике.
– Доча, загадай желание – сбудется…
Утром под ёлкой найду тяжелый полосатый носок, работа мамы-рукодельницы, в нем – большая шоколадка, печенье, яблоко и маленькая кукла-пупс. За долгими зимними вечерами мама свяжет кукле целый гардероб: платья, пальто, шапочки, крохотные носочки.
На утренник в детский сад мама шила мне платье из накрахмаленной марли, на голове картонная корона из ваты с бусинками стекляруса. Все девочки под ёлкой – одинаковые снежинки, все мальчики – зайчики. Из нашего дня всё это советское прошлое видится довольно бедным, но так жили все. Некому и нечему было завидовать. Да, игрушек было меньше, одежда скромнее, но родительской любви, радости и счастья больше, чем в наши дни!
Черно-белое старое фото – всего лишь знак времени, но в детстве всё кажется ярким, зимой много солнца, щеки горят от мороза, голубые сугробы, длинные сосульки, каток и лыжи, катания с горки.
Моей маленькой внучке четыре года, она круглолицая и забавная, на утреннике в детском саду впервые сама прочитала стихи. Волновалась перед публикой, но справилась. Мы с дедом подарили ей розовое бальное платье – шесть легких юбочек из цветной сетки, на ногах серебряные туфельки, прическа украшена цветочками. Принцесса!
Между двумя фотографиями, черно-белой и современной (декабрь 2022 года)пропасть лет. Но неизменно под каждый Новый год: и взрослые, и дети в ожидании чуда в новогоднюю ночь и подарков. Слышу папины слова: загадай желание – всё сбудется…
