Вы встречали когда-нибудь женщину с мужеподобными чертами лица и брутальным взором? Мне, честно говоря, такие не попадались. А вот в интернете их вагон и маленькая тележка. И столько же измышлений на предмет трансгендерности.
Англосаксонский мир, представители которого считают себя самыми толерантными, передовыми и прогрессивными, переживает сейчас, пожалуй, самый уродливый пик самоидентификации. С чувством реальности у них давно худо. Далеко зашли в своем развитии. Бабу от мужика, извините, не отличают. Впрочем, не всё так просто. С 2019 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) постановила, что гендерная дисфория не считается психическим расстройством. Дескать, ощущает себя мальчик девочкой или наоборот, радужные флажки им в руки и марш на парад трансвеститов. Пусть уж, повзрослев, лучше там жару задают, чем устраивают пацифистские, антиглобалистские погромы, и уж тем более, бунтуют против повышения пенсионного возраста, как во Франции. Вот только невдомек мне: почему на детские конкурсы красоты там табу, в отличие от нас? «А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо!»– как пел Леонид Утесов. Как я понимаю, в англосаксонском представлении тамошняя маркиза не может быть прекрасна без пирсинга в ноздрях и более потаенных местах. Ибо эти детали особенно интригуют поклонника, сменившего традиционную сексуальную ориентацию, и раздувшего губы на ее невинность.
Самоуверенные сторонники прогресса в области смены пола уверены, что медицина на их стороне. Родители же, не поддерживающие трансгендерных склонностей своих отпрысков, с их точки зрения, попросту – ортодоксы. Погруженные в розовые волны ювенальной юстиции с либеральными ценностями дошкольники и подростки в летних лагерях получают уроки «взросления» под уклоном трансгендерности. То есть там им разрешают вести себя, как они захотят, не боясь осуждения и насмешек. Расчет испорченных учителей верен: на тех, кто бунтует на площадях против социального неравенства, особо не напрактикуешь. От таких, коли что не так, и пулю в лоб можешь заслужить. А детишки, что пластилин, – гибкий материал, сподручный. Захотела девочка мальчиком стать – бога ради. Зачем-де природе телесной препятствовать? Провел операцию по коррекции пола – и вот она уже он. Или оно? Дикий половой эксперимент. Но его еще как практикуют. А первая такого рода операция прошла в далеком 1931 году. Датская художница Лили Эльбе превратилась в мужчину. Стать девушке женщиной вполне естественно. А вот женщине, и уж тем более девушке обрести мужские достоинства… б-р-р, даже не знаю, как выразится. Однако ж устраивают такие фокусы над собой. Равно, как и мужчины.
Впрочем, кажется, не усохло еще и у этих бесбашенных серое вещество. Читаю на днях в польском журнале «Wprost» интервью с неким психологом, сексологом Збигневом Львом-Старовичем. Так вот он признает, что Польша по-прежнему с огромным энтузиазмом продвигает идеи трансгендернизма и приветствует смену пола, а США и Западная Европа уже борются с последствиями этого уродства. Сегодня у него в клинике 14 пациентов, пытающихся вернуться к «исходному» полу. 11 из них изменили пол по решению суда. Трое отказались от гормональной терапии. Эти люди еще в начале нулевых в первую новомодную волну коррекции собственного пола решились на его смену еще подростками. Теперь у этих пациентов горечь в глазах, они подавлены.
Пусть в меньшей степени, но и у нас процветает трансгендерство. Еще в доковидные времена по 4-5 пластических операций в год делали хирурги. Если на Западе чаще мужчины становятся женщинами, то в Беларуси обратная тенденция.
Недавно, президент США Джо Байден с гордостью заявил, что гендерные американцы формируют душу нации: служат в армии, занимают выборные должности, преуспевают в бизнесе. Так и хочется воскликнуть: да ради Бога, восхищайтесь вы трансвеститами хоть до поросячьего визга, только нам не навязывайте. Мы – в своем теле.
